Этимология базовых обсценных (неприличных) слов русского языка – 1: newparadigma_ru — LiveJournal

Этимология матерных слов

И, когда она в очередной раз вышла на балкон позвать меня, я услышал как Толька Коршунов выкрикнул: “Гвардеец кардинала на посту!” И я вцепился в него, хотя Тольке было целых одиннадцать лет и он даже уже был влюблен в Таньку, о чем поведал всему двору вырезанным на тополе объявлением “Я люблю тебя”.Имя вырезать не стал, проявив не детскую мудрость.

Толька валялся в пыли, совершенно не сопротивляясь, а только удивленно таращась на меня. Я пытался молотить его, приговаривая: “Гад, гад!” Под очередное “гад” меня подняла в воздух неведомая сила. Мелькнул яркий рукав, бицепс, усы и я оказался за обеденным столом с моей “не моей” бабой Феней.
Мама назвала ее официально — Феодосия Николаевна и всегда повторяла: “Она не твоя бабушка”.Моя бабушка была первая жена деда, баба Женя. Она жила в одном городе с нами, в центре России, а дед с Феней жили у моря.

Оно — море — и стало причиной нашего знакомства. Я был худющим болезненным ребенком, и педиатр убедила мать, что море положительно скажется на моем здоровье. “Но обязательно не меньше месяца,” — повторяла она. Когда мне было почти четыре года, меня повезли знакомить с дедом, морем и Феней. Феодосией Николаевной. Как бы не хотели мама с “моей” бабушкой изъять ее из этого уравнения. В первый раз мама была со мной две недели, натянуто общаясь с дедом и Феней. Убедившись, что старики вполне способны управиться с ее чахлым “цветком” жизни, она начала часто уходить в гости к подругам детства и задерживаться там допоздна.

Я не хотел спать без нее. Ходил по квартире, поднывая. Дед уговаривал спать, а Феня сгребалав охапку, и говорила: “Борык, не куксись. Пойдем встречать маму!” Мы выходили в притихший двор, она сажала меня на качели.

Качелей я боялся, мне казалось, что меня, такого легкого, подхватит ветер и унесет, но Феня мощной фигурой вставала ровно напротив качелей и и заключала подвешенное сиденье в свои уверенные руки, прежде,чем снова толкнуть. “Будешь наверху — смотри маму,” — напутствовала она и легонько толкала качель. “Не виднооо,” — ныл я, а она отвечала: “Значит, надо повыше. Не боишься?” Я мотал головой в разные стороны, и она толкала сильней. И в один день, взлетая до ветки тополя, я понял, что хочу, чтоб мама не торопилась.

И мама, наверное, поняла. Она уехала, оставив меня с дедом и Феней на лето. Мы посадили ее на поезд,помахали в окошко и пошли домой обедать. А вечером мне почему-то захотелось плакать. Я помню ощущение полной опустошенности, и помню, как оно появилось. Оно появилось, когда я думал, что сегодня вечером не надо встречать маму и мы с Феней не пойдем качаться. Но после ужина она объявила:”Борык, не куксись, пойдем смотреть, как мама едет на паровозе.”

Мы ходили качаться каждый вечер. Дед поначалу говорил, что поздно, и “ребенку нужен режим”, но Феня обрывала его на полуслове: “Не гунди, охламон, рыбенку много чего нужно.”
Охламон улыбался внутрь себя и капитулировал. Мы с Феней выходили, когда последние бабульки снимались с лавочек у подъезда, а возвращались к полуночи, покусанные комарами и абсолютно счастливые.
Качели были моим личным раем. Качели которые качала Феня. Она раскачивала меня, а потом притормаживала и влепляла поцелуй в неожиданное место. Когда качели начинали останавливаться, а я просить: “Еще, еще!”, Феня принималась щекотать меня. Я вертелся волчком, заливался на весь тихий гулкий двор, но не слезал с сиденья.

Здоровье мое, несмотря на отсутствие режима, улучшилось. Встретив меня, загоревшего и слегка отъевшегося, на вокзале, бабушка Женя поджала губки. Стройность была одной из основных ее добродетелей, и она весьма боялась жирного и сдобного греха.
Очень скоро после приезда домой я спросил, когда снова поеду к деду и Фене.
— Лен, ты слышала?— крикнула бабушка моей маме, и не дождавшись ответа повторила:
—Ты это слышала?
— Мам, не начинай снова, это ребенок, — мама подошла ко мне и внезапно погладила по голове. Она редко так делала, мне стало так хорошо, и я снова вспомнил качели. Мне хотелось повторить свой вопрос маме, но я не стал. А в конце длинной-длинной зимы, когда я свалился с ужасной ангиной, мама сидя у моей кровати сказала: “Бобка, ну что же ты, выздоравливай!Скоро ведь поедем к деду!”

Я выздоровел и мы поехали. Мама уехала через три дня. Была середина мая. Раз в месяц Феня наряжала нас с дедом “в парадное”, и мы шли в переговорный пункт: попросить маму оставить меня еще на месяц. Вышло три раза.

Дед работал сутки через трое, и в свободные дни старательно просаливал меня в море. А вечера были мои с Феней. И качелями. Взлет— посадка — поцелуй, взлет — посадка — объятия.
— Борык, маму видишь?
— Вижу! В окно! Она спит!
— А Москву видишь?
— Вижу!
— Кремль красный?
— Синий!
— Значит, вечер!
Смех-посадка-поцелуй, тихий подъезд, мы играем в шпионов, и, чтобы не будить деда, укладываемся вместе спать на диване.

Находясь между этим хитросплетением взрослых, я совершал детские ошибки, но учился на них. Однажды я попросил бабушку Женю испечь оладушки как у Фени. “Борис, питаться жареным — вредно!” — выпалила она, но не преминула заметить под нос: “Своих детей сгубила, за моего взялась…”В моем сознании эта фраза повисла вопросом, но я промолчал. Летом меня снова отправили “на море”: у мамы появился перспективный кавалер, и без меня было сподручней.

Вопрос, зародившийся после обмолвки “моей” бабушки терзал меня, и я не знал, как поступить. Мне было уже шесть лет,и я начал ощущать какую-то неловкость в стальных объятиях Фени. К тому же я маялся, гадая, как она сгубила своих детей.Решился однажды спросить у деда. Он вздохнул, но ответил: “Утонули они на лодке с отцом их. Она с тех пор на море и несмотрит.И забудь, что я сказал, и с ней не говори.”Я и не говорил, и даже позабыл, ибо мучивший меня вопрос разрешился. А качели так и были нашими, хоть я и мог уже качаться сам. Но не мог же я сам себя целовать?

К следующему лету у деда начались проблемы со здоровьем, и вместо моря я отправлялся гулять во двор. А после драки с Толькой Коршуновым из-за Фени меня приняли в дворовое сообщество и я даже был частью “живой пирамиды”, на которой стоял Толька, чтобы вырезать на тополе сердце, пронзенное стрелой, под своим “я люблю тебя”. Да что там, и на море мы тоже гоняли, и строили шалаши, и даже пробовали влюбляться, и я еще не раз подрался из-за женщин. Было не до качелей.

Феня ухаживала за дедом, и в квартире поселился тонкий, но устойчивый запах лекарств. А мама вышла замуж. За Толика. За другого, конечно, но вроде он тоже намекал, что “я люблю тебя”. Эту новость мне сообщила Феня и, глядя на меня, добавила: “Не куксись! Это хорошо. Вы подружитесь.” Я подумал:”Никогда!”, а она оказалась права.

Все эти события: дедова болезнь, замужество мамы, драка с Толькой и дворовая дружба подвели итог моего дошкольного детства. Остались лишь воспоминания: разрозненные, малосвязные, но при этом яркие до осязаемости. И в главном из них я подлетаю на качелях вверх, а потом меня целует в макушку Феня.

Больше выездов “на море” не было, потому что началась другая жизнь. Мы приехали к деду через четыре года. На похороны.Я помню, как зашел в ту самую квартиру, а посреди большой комнаты стоял гроб. Феня провела нас с мамой мимо него в спальню и уложила спать с дороги. Назавтра была суета, похороны, поминки, и во всем этом я затерялся и чувствовал себя лишним.

Я потихоньку вышел из-за поминального стола и пошел в маленькую комнату. Сел на кровать, уставился в стену. Не знаю, сколько так просидел, но зашла Феня. Она обняла меня, и внезапно я разрыдался. Феня гладила меня по голове, а затем внимательно посмотрев в глаза, сказала: “Борык, деда все равно тебя любит. Ну, не куксись…”

Мы с мамой уехали после девятого дня. Феня предлагала мне остаться. Я выжидательно посмотрел на мать, рассчитывая, что она заявит о полной невозможности оставить меня…Но она молчала… Я отрицательно мотнул головой.
— Ну поезжайте, поезжайте, выберете время еще приехать… — Феня была тише, чем обычно, да и понятно почему.

А потом жизнь меня закружила. Это был, наверное, не тот танец, который я хотел, но отказаться не получалось. Свадьбы, рождения, болезни, похороны, встречи, расставания… Жизненное колесо неслось все быстрей, пока не застопорилось о диагноз моего собственного сына. Лейкоз. Помню глаза жены как провалы в ад и ее же бесстрастный голос, когда она перечисляла, что нужно купить в больницу. Еще доктора помню, который сказал, что “большинство случаев разрешаются благоприятно”. В интернете писали, что большинство — это семьдесят процентов. И наш ребенок должен был в них попасть. Должен! И не должен в тридцать… Пусть не он…Мы стали командой по попаданию в семьдесят процентов: жена взяла на себя всё, связанное с сыном, а я должен был зарабатывать. Общение превратилось в сводки анализов. Лучше, хуже, хуже, лучше, лучше, немного хуже, немного лучше, еще немного лучше.

Мы победили. Мы попали в семьдесят. А я понял, что не чувствую ничего.
Я боялся посмотреть в глаза сыну и жене, потому что они бы это поняли. На работе подвернулась командировка, поехал. И вдруг как током дернуло: “А ведь Феня еще может быть жива! Есть шанс!”Не сама собой, конечно, эта мысль пришла, я рядом с теми местами оказался. Сделал крюк, нашел тот двор… Дверь в квартиру никто не открыл. Значит, не выпал шанс. Она бы точно дома была.

Вышел из подъезда — на лавочке тип алкоголического вида сидит. Аккуратно у него поинтересовался, не знает ли он, кто в шестьдесят четвертой квартире живет.
А он как заорет:
— Боб, ты? Точно ты! Ну ты же!
Друган детства оказался. В квартире пара молодая живет, дальние родственники Фени. А она сама давно уж померла. А до того как будто с ума сошла немного. Выходила вечерами гулять до ночи. На качелях раскачивалась и улыбалась. А потом соседи по запаху нашли ее.

— Боб, на пиво не подкинешь? Давай за встречу, — закончил он свой рассказ вполне ожидаемо.Я подкинул, а “за встречу” не стал. Он сразу побежал отовариваться, и я оглядываясь, как шпион, подошел к качелям. Всё те же. Вечная металлоконструкция. Сел боком, оттолкнулся ногой. Тополь тот же, вон на нем вырезано “Я люблю тебя” и сердце, пронзенное стрелой… Только еще что-то сверху накарябали, раньше не было. “Не куксись”. “Не куксись. Я люблю тебя”…Нет, не может быть… Точно: “Не куксись”.

Я уперлся лбом в ствол дерева,а потом обхватил руками. Меня трясло. Нет, меня “типало”. Так говорила Феня в минуты особого волнения: “Меня типает”. Внезапно с утробным рыком я набрал полную грудь воздуха и разрыдался.
Я тоже люблю тебя, Феня. Я люблю тебя, дед. Я люблю жену и сына. И маму, и отчима, и сестру. И даже когда меня не станет, эта любовь останется. Но еще рано, я еще должен сказать им всем об этом хотя бы раз.

Этимология некоторых русских слов (олег киселев) / проза.ру

Строить.

Где корень в слове «строить»?

Кажется, что всё ясно – «стро(й)». Так-то оно так.

Но есть в этом слове не сразу заметная приставка – «с». А без этой приставки остаётся – троить.

В глубокой древности научились сооружать шалаши и палатки. Прежде всего, необходимо поставить или воткнуть в землю наклонно несколько жердей и связать или как-то иначе скрепить несколько жердей. Минимум три жёрдочки. Две держаться не будут. Упадут. И не получится ни шалаш, ни палатка. А вот три связал вместе, накрой ветками – шалаш, натяни на три жерди кожу – палатка. От дождя и от холода защита. Но, прежде всего, нужно три жерди соединить вместе, с-троить!

Так что в слове «строить» древний корень «тр(и)»

***

Обувь.
Глагол «об-у-вить». Две приставки «об-» и «у-». Приставлены к глаголу «вить». А в отглагольном существительном «об-у-вь» осталось от этого корня только «вь». Ведь какая обувь-то была у большинства в старину? Редко кто в повседневной жизни носил летом кожаную обувку, а чаще только лапти. Их и вили из коры подходящих деревьев или из чего-то другого. Может быть, в древности и не вили отдельно лапти, а прямо на ногу навивали что-то типа обмоток из кожи, из полосок ткани, из коры деревьев. Об-у-вил чем-нибудь ноги, и ладно. Всё же не с босыми ногами. На ногах Об-у-вь! А если глубже задуматься, так и в глаголе “вить” – первая буква “в” очень похожа на приставку, а очень древний корень этого глагола “ить”?
***
Облако.
Облака обволакивают небо. Сначала было «обволако». Но упростилось до «облако».
***

Напёрсток. Наперсник.
Первое слово совсем ясно. На перст, т.е. на палец одевается. А вот наперсник – это близкий друг, доверенное лицо, которому доверяют сокровенные мысли и тайны. Наперсник – от древнего слова “перси”, которое в старославянском и древне русском языках означало грудь. Наперсник близок к сердцу, а сердце в груди. Наперсник – это тот, кого пригрели на груди.
Мне вспоминается, как-то ехали мы группой на автобусе в Сергиев Посад, называвшийся тогда Загорском. Среди нас был один любитель похвастать знанием старых слов. Да малость перепутал. Подъезжаем к Загорску. Знаток старых слов провозглашает на весь автобус: «Приготовьте перси. Им будет много работы». Имел он в виду, что пальцы (персты) нужно складывать, и троеперстием возле церквей и икон много раз перекреститься. Но полагал, что персты и перси – это одно и то же. А ведь перси – это грудь. Среди нас были и женщины. Из числа же мужчин перси отягчают только заслуженные священники, коих могут наградить наперсным, сиречь нагрудным крестом. Со старыми словесами обращаться надо осторожно. Чтобы впросак не попасть.
***

Попасть впросак.
По поводу этимологии выражения «попасть впросак» специалисты почти единодушны. Когда на специальной установке свивали верёвки, попасть краем одежды в “просак”, т.е. в то место, где много верёвочек сначала прочёсывают огромным гребнем, а потов вращающимся колесом сплетают вместе в толстую верёвку или канат, было очень опасно. Придумали и другое объяснение. Мол, парней так дразнили. Вероятно, выдумка? Да и писалось бы тогда с двумя «эс».
***

Исчезнуть.
В древности часто употреблялось слово “стезя”. Так называли любой путь, дорогу, тропинку.
Шёл пешеход или ехал всадник по дороге, по стезе. А другой человек – за ним по той же стезе. Смотрит человек – не видно впереди двигавшегося, нет уже его на стезе. Возможно, свернул куда-то. Но из стези пропал, “из-стез”, позже превратилось в “исчез”.
***

Впопыхах.
Поведал один бывалый человек:
– Да, чего только не случалось в жизни. Как-то в дороге мы все мужики ночевали в одной избе. Вокруг спокойно, тишина. В избе натоплено, жарко. Разделись до исподнего. Ну, меч, шелом и щит я, как всегда, из осторожности рядом с собой положил. Мало ли что. Сплю спокойно. Но вдруг среди ночи где-то в деревне кричат – «Тартаре!!!». Какие-то избы уже горят. Слышно, пытаются русичи защититься от татар. Видно, нападающих не так уж и много. Одеваться не было времени. Я только успел шелом на голову одеть, схватил щит и меч, и в чём спал, так в попыхах и выскочил из избы от татар отбиваться.
Попыхами в старину на Руси называли нижние штаны. Почему назвали попыхами? Не потому ли, что в них ноги пихали?
***
Ошеломить.
Да, если сильно ударят хоть кистенём, хоть мечом по шелому (по шлему), даже если шелом выдержит удар, то уж ошеломят человека крепко.
***

Издревле существовал индоевропейский корень “jar” или “jer”, имевший значение “год” (немецкое “Jahr” – “год”). В праславянском языке корень «яр» встречался и со значением “вешний”, «весенний», “горячий”; от этого корня “яр” – наши слова “яровой” (“весеннего посева”), “ярица” (“пшеница, высеянная весной”), «ярка», «ярочка» – молоденькая овечка вешнего помета, по мнению некоторых этимологов, такое, как “жаворонок” (“яро-воронок” – “весенняя птица”).
И дальше протянулись три линии значений корня “яр”:
“яркий” – “свет”, “очень светлый”;
“ярость” – “гнев”, “пылкость”, древнерусский Бог Ярило (солнце), имя Ярослав;
“ярый” – не только “пылкий”, но и «весенний»; “яровой” – не только “пылкий”, но и «весенний»; “яровизация” – технология, перерабатывающая озимую пшеницу в “яровую”.
От этого же корня пришло из немецкого языка слово “ярмарка” (немецкое “Jahrmarkt” – “ежегодный, годичный базар”).
В украинском «яр» – овраг (овраги возникают весной от потоков тающей воды)
***
Лютый волк
Название одного из западных славянских племен – лютичи. Славянское название месяца февраль, когда волчьи стаи были особо злыми, – лютень. Это название февраля осталось и сегодня на Украине и в Белоруссии. Волка называли лютым. Но слово «волк» все же продолжало употребляться, может быть, и это слово волк тоже иносказание настоящего, уже забытого названия этого опасного животного. Может быть, слово “волк” родственно слову “волок”? Волк – это тот, кто «волочит, уволакивает» добычу? В немецком языке название волка превратилось в «вольф».
***
Медведь.
Древние славяне-охотники поклонялись тотемным животным, имя которых произносить запрещалось. Старославянское название медведя – «бер», что означало бурый. Возможно, “бурый” – это тоже иносказательное наименование опасного или тотемного зверя. Но название этого зверя – «бер» – исчезло из языков восточных славян. Это был зверь, которого нельзя называть его настоящим именем. Назовешь зверя настоящим его именем, он услышит, поймет, что разговор о нем. Он тут же и появиться, решив, что его позвали. Вот ужас! Опасно! Поэтому называли этого опасного зверя в разговоре иносказательно – «тот, который мед ест», «мед ведает», «медведь». От древнего прозвища медведя «бер» осталось всё же одно слово “берлога” – логово бера. Это единственное слово в русском языке и сейчас напоминающее о старом названии медведя.
***

Говядина.
Русское слово “ковчег” очень прозрачно: ков, гов – это и бык, и корова, словом, любая особь крупного рогатого скота; чег – свая, частокол, бревно на забойку. По сути, ковчег – огороженный загон, скотный двор, укрытие для скота.
Мясо свиньи – свинина, мясо барана – баранина. Но вот мясо быка или коровы – не бычатина и не коровятина, а говядина. Старое название крупного рогатого скота «гов», «говядо» осталось в названии мяса крупного рогатого скота – быка, вола, коровы – «гов-ядина», еда из мяса животного под названием «гов». Бык, корова, вол – широко употребляемые слова. Но крупный рогатый скот – такой привычный для русских, что важно было знать конкретно особенности этого вида домашних животных. Вот обобщающее имя этой скотинки и позабыли. Свиньи могут быть и кабанами, кони – и кобылами и жеребцами, коты вместе собрались – они же и коты, они же и кошки, а псы, иначе собаки – тоже могут быть разного пола. Но вот когда считаем коров, быков, волов – всех вместе без разбора пола и других особенностей – то применяем сложное обобщающее понятие – столько-то голов крупного рогатого скота!
И так слово «гов» сохранилось в названии мяса, еды из животного под названием «гов» – гов-ядина, говядина! А может быть и в слове «говеть»? Каждый сам вспомнит еще одно современное русское слово, сохранившее корень «гов». А когда-то это слово было просто синонимом прилагательного «коровье».

***
Нелепость, лепота, красный, рудой, руда, червонец
Было такое слово в языках восточных славян – «лепость». Раз есть «нелепость», то, значит, когда-то было и слово «лепость». Действительно, слова «лепость» и «лепота» означали то понятие, которое сейчас мы называем «красота». Русичи «лепое» называли и «красивым», и «красным». Красная девица, красное солнышко, они не красного цвета, а просто красивые. И Красная площадь в Москве была так названа в древности потому, что она красивая, парадная.
Красный цвет сначала называли словом «рудой». Для чехов и сейчас Красная Армия – «Руда Армада». А у русских сейчас рудой – синоним только слова рыжий. Кровь, так как она красного цвета, то сначала называлась «руда». Когда же стало важным полезное ископаемое – бурый железняк, то его жилы в земле считали кровеносными сосудами земли и стали называть «руда», т.е. кровь. Потом это название распространилось и на руды других металлов.
Русичам так нравилось все, что красного цвета, что они все «лепое» стали называть «красивое». А украинцы и сейчас утверждают: «Що солодке, те добре, що червоне, те гарне». Красную краску изготавливали в древности из червеца. Червец – это такое особое насекомое. Собирали чевеца в разгар лета. Поэтому украинцы этот летний месяц июль называют “червень”. А красную разновидность золота высокой пробы стали называть червонным золотом. Монеты из такого золота назвали червонцами.

***
Очаровать – колдовской чарой (уменьшительное – чаркой) обвести вокруг человека и опоить его, заколдовать.
Чародей – тот, кто действует колдовской чарой (уменьшительное – чаркой).
Чары – множественное число от слова чара (уменьшительное – чарка), воздействие на человека колдовской чаркой
***

Стрекоза.
Все знают насекомое «Стрекоза». Но как понять в басне Крылова разговор Муравья и Стрекозы:
« – Кумушка, мне странно это!
Аль работала ты лето?
– Я всё пела!
– Ты всё пела? Это дело!
Так пойди же попляши!»
Слышали ли Вы, как поёт стрекоза? Стрекозы не поют. Да и полёт стрекоз вряд ли похож на танец.
Дело в том, что в этой басне Крылов писал не о том насекомом, которое в наше время мы называем стрекозой. Во времена Крылова и Лермонтова стрекозой называли кузнечика. Логично – кузнечик стрекочет. Поэтому его и называли стрекозой. Кузнечик и издаёт трели, и его прыжки грациозны и похожи на танец. Только та стрекоза, которая в действительности была кузнечиком, могла петь и плясать. Поэтому и Лермонтов в поэме «Мцыри» написал слова: «И стрекозы живая трель». Конечно, это трель не нынешней стрекозы, а того насекомого, которое мы теперь называем кузнечиком.
***
В русском языке слово «карандаш» – явный тюркизм: КАРА – черный, ДАШ – камень.
Действительно, внутри деревянной “упаковки” современного карандаша находится “черный камень”, стержень из твердого графита.
В немецком языке карандаш – бляйштифт – свинцовый стержень.
В украинском языке карандаш – олiвець – но он не оловянный; в староукраинском языке слово «оливо» раньше обозначало свинец, а русскому и современному украинскому слову «олово» соответствовало староукраинское слово «цина» (немецкое das Zinn).
***
Древнерусское «беседа» – заимствование из старославянского языка, восходящее к общеславянскому beseda, образованному от bez(s) и sed-a, что примерно означает «долгий, длительный разговор». Предположительно приставка bez(s) означает «вне дома», «снаружи» (т.е. первоначально «беседа» – «длинный разговор под открытым небом»). По моему мнению, слово «беседа» произошло от выражения «без седа», обозначавшего разговор стоя, «без сидения».
***
Пельмени.
Нашёл этимологию слова «пельмени» на сайте www.obumage.net – на странице автора Виктор Прохоркин «Тещины пельмени»:
ПЕЛЬМЕНИ – искаженное от пермяцкого «пельняни» (пель – ухо и нянь – тесто: тестяное ухо).
Пельмени пришли в русскую кухню в конце XIV – начале XV с Урала. Пельмени, а вернее, пельменообразные блюда, есть и у других народов, имеющие иное наименование и отличающиеся от настоящих пельменей характером и составом начинки, размером и формой. Это русские кундюмы, иранские и азербайджанские дюшпара, литовские колтунаи, грузинские хинкали, узбекские манты, марийские подкогыльо, украинские вареники с мясом, туркменские огурджалинские балык-берек, итальянские равиоли, немецкие маульташен (мауль – рот, глотка, ташен – мешочки = мешочки для рта), китайские цзяоцзы и т.д.

***
ТЬМА — потёмки, темнота: «Наступила полная тьма».
ТЬМА — старославянское слово. Приобрело значение «много», «так много, что наступила темнота». Похожие слова имеются во многих славянских и прибалтийских языках.
ТЬМА — в древнерусском счете 10 тысяч.
ТЬМА — (историч.) воинское соединение численностью 10 тысяч человек.
ТЕМНИК — (историч.) командир воинского соединения численностью 10 тысяч человек.
ТЬМА — очень много: «Там была тьма людей».
ТЬМА ТЬМУЩАЯ — (разг.) бесчисленное множество.

***
Ералаш — беспорядок, сумятица, путаница, беспорядочная смесь чего-либо; устаревший смысл – смесь разнородного сахарного сухого варенья, сладостей разных сортов, орехов; старинная карточная игра, близкая к висту и преферансу.
Монголы перестали убивать или превращать в рабов всех подряд жителей покорённых земель. Выгоднее обложить их налогом, который может быть востребован многократно. Но нужно держать население в покорности. Монгольские воины не привыкли жить в домах. Их отряды ночевали в шатрах около русских деревень. Вечерами монголы сидели у костров, ели мясо, пили хмельные напитки и пели свои обрядовые песни, которые у них назывались «еролы». Еролы вообще звучали нестройно, а когда их пели захмелевшие воины – тем более. Русские крестьяне, услышав эти нестройные песни монголов, между собой поговаривали, качая головами: «Опять ералаш начинается!».
***

Вокзал.
Железные дороги в России начали строить при Николае I. Естественно, что первая железная дорога должна была соединить Петербург с Царским селом, где находился царский дворец. Николай I в свое время побывал в Англии, и ему понравилась железная дорога. Вот он и решил построить сначала небольшую железную дорогу от Санкт-Петербурга к своей загородной резиденции. Но некоторые приближенные стали убеждать царя, что искры из трубы паровоза могут быть причиной пожара. Поэтому, определяя место нахождения будущей Царскосельской железнодорожной станции, царь решил расположить ее подальше от царского дворца.
Руководил строительством железной дороги профессор Венского политехнического института Франц Антон фон Герстнер (1796 -1840), чех по национальности. Он был строителем первой железной дороги общего пользования в Европе. Поэтому именно Герстнеру была выдана привилегия на постройку Царскосельской железной дороги.
В те времена главный проектировщик не только разрабатывал проект, но и командовал процессом строительства и материально отвечал за то, что построено. В случае коммерческого успеха его детища он получал немалую долю прибыли. А если железнодорожная станция расположена далеко от Царского села и его парков, то приезжать будут только царские гости и местные жители. Просто для отдыха туда и назад питерцы ездить не будут – слишком далеко нужно идти пешком. Доходы от эксплуатации железной дороги зависят от числа пассажиров.
По этой причине железную дорогу продлили до Павловска, возле конечной станции построили концертный зал. Пассажиры могли приобрести не только железнодорожный билет, но и оплатить посещение концерта, приехать заранее, прогуляться в Павловском парке. Царь был не против. Недалеко от Лондона он посещал небольшого парк и центр развлечений, называвшийся «Vauxhall», куда тоже приезжали по железной дороге. Поэтому павловскую железнодорожную станцию и назвали Вокзал. И звучит как «вокальный зал». Строительство этой первую в России железной дороги окончили в 1836 году, вагончики уже были, но паровоз из Англии доставили только в следующем году. Все же решили провести пробу вагончиков. Их тянули по рельсам лошади. Эту пробу, скорее всего, видел и Александр Пушкин. Он интересовался железными дорогами, и у него были статьи на эту тему.
Поезда по первой в России железной дороге начали ездить в 1837 году. Летом 1838 года открылся первый концертный сезон. Расчет оправдался: на концерты в Павловск летом отправлялся весь светский Петербург. Железная дорога в сочетании с посещением концертного зала и прогулками в павловском парке принесла денежный успех. В этом концертном зале выступали известные музыканты и артисты. Вспомним кинофильм о гастролях Иоганна Штрауса «Прощание с Петербургом». Название «вокзал» стало впоследствии обычным русским словом для обозначения любой крупной железнодорожной станции.
***

В 1842 г. было решено проложить железную дорогу между Петербургом и Москвой. Эту железную дорогу закончили в 1851 г. и назвали Николаевской в честь Николая I. Железная дорога между Петербургом и Москвой проведена по прямой линии, но в одном месте отклоняется от прямой, образуя небольшую дугу. Это отклонение от прямой линии продиктовано особенностями рельефа. В этом месте сначала построили прямую железнодорожную линию. Но паровозу приходилось преодолевать очень крутой подъём. Иногда паровозы даже буксовали. Пришлось соорудить объезд. Но в народе утверждали, что у Николая I спросили, как провести эту дорогу. Царь приложил линейку и провел по карте прямую линию, но в том месте, где он прижимал пальцем линейку, карандаш обвел царский палец. Железную дорогу проложили по указанной царем трассе. Когда Николаю I доложили этот анекдот, царь рассмеялся и ответил: «Не разубеждать!». Николай I получил замечательное всестороннее образование, в том числе инженерное. Чертить он умел.
***
Монета.
Слово «монета» произошло от одного из имён римской богини Юноны. Юнона – жена главного бога Юпитера, богиня рождения, супружества, заботы, а также покровительница города Рима. В храме Юноны на Капитолийском холме содержали её священных гусей. После того как эти гуси своим громким гоготом среди тихой ночи спасли Рим от напавших врагов, Юнона получила ещё прозвище – «Монета», что означает «Предостерегающая». Так как Юнона была также покровительницей римского монетного двора, словом «монета» стали называть монетный двор и металлические монеты.
***
Сливки, сметана, обрат.
Когда свежее молоко немного постоит в погребе, на его поверхности появляется слой, содержащий больше жира, чем расположенное ниже остальное молоко. Слил этот более жирный слой в другой сосуд – вот тебе и вкусные свежие сливки! Позже стали отделять более жирную часть молока, используя центробежную силу. Но продолжают называть сливками. А обезжиренное молоко по обратным трубам центрифуги сливают в цистерны – это обрат.
Если же подождать, пока молоко скиснет, то жирный верхний слой уже не сольёшь. Приходилось этот слой с кислого молока сметать, используя что-то вроде чистенького веничка. Смёл – вот тебе и вкусная жирная сметана, так как её сметают с цельного кислого молока!
***
Супружество, супруги – муж и жена.
Супружество – от древнего слова, означавшего «совместная упряжь». Супруги – муж и жена, «совместно запряжены», т.е. связаны общими обязательствами и заботами, общей радостью и общей печалью.

***
Сноха – жена сына, невестка.
А произошло слово “сноха” от слова “сын”. Сначала говорили “сыноха”, т.е. сЫнова, сынОвья, а потом упростили – сноха.

***
Невеста – будущая жена,
Невестка – жена сына
Оба слова имеют первоначальный смысл неведомая, неизвестная, чужая. Неведомая для её будущего мужа и его близких.
***

Кулак.
Все русские знают это слово. Кулак – сжатая кисть руки, кулак удобен в драке для удара. Кулак – богатый крестьянин, жадный, он все хочет зажать в своем кулаке, поэтому его кулаком и прозвали.
Но вот что странно: слово “кулак” есть и в тюркских языках (в турецком языке, в татарском языке). Но в этих языках слово”кулак” обозначает “ухо”!
Не с турецкого или татарского языков попало это слово в русский язык?
Были времена, когда татары и русские были врагами. Было даже татарское иго, когда монголы и татары господствовали над значительной частью Руси. Представляется такая картина. Татарин стоит перед русичем, чего-то требует и угрожает: если не сделаешь, то я дам тебе по уху. Для большей убедительности татарин подносит к голове русича сжатую определенным образом кисть руки. Не понимая до конца татарского языка, русич видит перед своим лицом сжатую кисть руки, слышит повторяющееся с нажимом слово “кулак”. Нет, не хочу я этого кулака, думает русич. Что сделал русич, мы не знаем, то ли нанес упреждающий удар, то ли выполнил требование врага, то ли просто убежал. Но слово “кулак” он твердо запомнил. Он был убеждён что кулак – это то, чем тебя ударить могут.

***
Дурак.
Все русские знают и это слово. Дурак – неумный человек. Слово дурак” тоже есть и в тюркских языках (в турецком языке, в татарском языке). Но в этих языках слово”дурак” обозначает “Стой!” или просто “остановка”.
Представляется такая картина. Гонится татарин за русичем и кричит ему по-татарски: “Дурак! Дурак!”, т.е “Стой! Стой!” Русич удирает от преследователя то ли на своих двоих что есть мочи, то ли верхом на лошади, и думает: “Я не дурак! Вот тот, кто остановится, тот дурак!”

***

Вещий
“Как ныне сбирается вещий Олег
Отмстить неразумным хазарам”
А.С.Пушкин “Песня о вещем Олеге”

Почему Киевский князь Олег называется “вещим”?
Исходя из современного понимания слов напрашивается толкование: вещий – это тот, кто может вещать (говорить), возможно, предвещать (предсказывать).
Но слово “вещь” в древнерусском языке понималось как “мудрость”. Конечно, Пушкин мог написать “Как ныне сбирается мудрый Олег” – и ритм стиха сохранен, и смысл тот же. Но в летописи писали иначе, да и у Пушкиа выражение “как ныне” и слово “вещий” сразу создают ощущение старины и актуальность связи с современностью.

***
Фармазон – искаженное от франкмасон, т.е. член любой масонской ложи, которые в 1821 г. были в России запрещены Александром I, слово “Фармазон” употреблялось в значении “вольнодумец”.

***
Голубая кровь
Выражение «голубая кровь» является синонимом благородного происхождения. Данное словосочетание имеет испанские корни, оно применялось к дворянским семьям, которые не вступали в кровосмесительные союзы с маврами, благодаря чему сохранили бледную кожу. Вены сквозь нее кажутся голубыми, отсюда и пошло выражение «голубая кровь».
***